Это произошло в новогоднюю ночь. Я тогда учился на четвертом курсе филфака.
     Помню, ездили закупать продукты на Лыбидскую. Как сумасшедший, бегал по всем магазинам, искал стомиллиметровый "Camel"...
     ...На одной нудной лекции вышел в туалет. Здесь курили. Попросил папироску -
     незнакомый блондин с расстёгнутой ширинкой протянул длинную, только что
     начатую пачку с верблюдами. Затянулся. Неплохие сигареты, однако.
     Добив бычок и сбросив с подоконника кем-то оставленный шприц, я вернулся в
     аудиторию. Обязательно прикуплю их на Новый год...
     ...Не купил. Не было ни в одном магазине. Обычный и без фильтра, а стомиллиметрового нет.
     Возвращался в общежитие, когда уже стемнело. Зашёл в полупустой двенадцатый троллейбус, отыскал место поудобней, сел. Уставился в окно. Мелькали рекламные щиты, вывески магазинов, люди. Светофор чаще подмигивал красным, поэтому останавливались на каждом перекрёстке.
     Вспомнилась Ирина. Прогулки по лесу. Наш спор, что я с десяти метров попаду снежками в три тонких дерева. Попал. И попытался заняться с ней любовью прямо на снегу. Ира долго сопротивлялась, но я снова попал. А потом два месяца лечил простатит...
     Рядом со мной в жёлтом плаще и розовых джинсах примостился какой-то очкарик. Спросил, который час. Я не ответил. Пролепетав ещё что-то о природе, о птицах, он вдруг положил руку на моё колено и слащаво произнёс...
     - Меня зовут Альберт Николаевич, а Вас?
     - Пётр, - соврал я.
     - Очень приятно, Пётр. Вы не желаете проехать ко мне, выпить рюмочку коньяка?..
     ...Сошёл, как только открылись двери. Ну, конечно. Как я сразу не догадался! Очки, розовые джинсы...
     Сорок минут добирался пешком. Ветер, снег, минус по Цельсию. И всё из-за какого-то педераста!..
     
     
     Повсюду царит атмосфера предстоящего праздника... крики, смех, песни. Туда-сюда снуют девочки в банных халатах, мальчики с полотенцами наперевес. Все - в душ. Ритуал девственной чистоты перед ночью соблазнов и пороков.
     Проходит час, бьют куранты. Двухтысячный год наступил.
     Сменяют друг друга тосты, звенит посуда. Первокурсник Митя то ли от неопытности, то ли от волнения перед старшими роняет стакан водки в картошку.
     Иван уже заплетающимся языком пытается объяснить, чем салат "Столичный" отличается от оливье. Правда, его никто не слушает, но тем не менее он с завидной настойчивостью продолжает выкрикивать...
     - Зелёный горошек, пацаны, это вам никакие не Баунти...
     Макар, одной рукой обняв косоглазую Светку, другую запустил ей под юбку.
     Светлана, периодически вздрагивая, делает вид, что смотрит по телевизору новогодний концерт...
     
     
     - Сыграем в карты?
     На пороге появилась Катя. Она училась на втором курсе факультета английского языка и психологии, а проживала на третьем этаже в сорок четвёртой комнате. Девушку знали все. Вернее, она выделялась среди всех своими огромными габаритами, за что и получила прозвище - Годзилла. К тому же Катерина умела петь.
     Мы угрюмо замолчали. Кто чистил апельсин, кто ковырялся зубочисткой во рту. На крошку Кэт внимания не обращали. Она уже собралась, было, уходить, когда я крикнул...
     -Пойдём,- и побрёл следом за своей прекрасной феминой. Вначале налево по коридору, а потом вниз по лестнице на третий этаж.
     Зашли в комнату. Я банально предложил сыграть в дурака на раздевание. Она охотно согласилась.
     С кассетника доносились голоса "Иванушек Интернейшнл". Катя сидела передо мной в трусиках, бюстгалтере и колготках, усердно подпевала. Я же снял только рыжие ковбойские туфли и молчал. Старался не обращать внимание на её груди. Это, признаться, удавалось мне с трудом. Неоднократно ловил себя на мысли, что пытаюсь угадать размер Катиного лифа. Четвёртый или пятый? А может гораздо больше? Бывают же на свете чудеса!
     -Один раз играем и на сегодня хватит!
     У меня вспотели ноги... такого удара судьбы я не ожидал. Организм настойчиво требовал продолжения вечера...
     Поддался. Катрин немного успокоилась.
     Так, следующую партию выиграю - она снимет колготки. Снова начнёт нервничать. Я её попробую уговорить, мол, Бог дал, Бог взял, сегодня - ты, а
     завтра - я. Сыграем ещё разок, а там... Куда она уже денется!
     Но следующей партии я не выиграл. Более того, проиграл подряд три. Катя ликовала... она увидела мои белые в ромашку семейки.
     Мне же, наоборот, сделалось нехорошо. В голову полезли всякие ужасы... как-будто я стою на деревянном столе в обнажённом виде, а Катерина, вульгарно развалившись на стуле, орёт в хмельном угаре...
     -Шибче чечётку отбивай, жеребец, шибче!
     Дрожащей рукой раздал карты. Вспотели не только ноги. Медленно начал открывать... Дама пик, семёрка бубён, трефовая девятка, пиковый туз с королём и бубновый валет. Ну, вот и всё, дорогуша! Пощады не жди...
     Я обхватил её руками сзади. Девочка заартачилась, а затем коротко, без замаха, ударила меня локтем в грудную клетку. Потом - в печень. Ещё и ещё. Понял, что долго не выдержу. Мозг судорожно перебирал всевозможные варианты и комбинации. Протрезвел окончательно. Рука потянулась к...Удары ослабли.
     Она швырнула моё дистрофичное тело на кровать. Легла рядом - сетка прогнулась до самого пола. Сколько не целился - всё мимо. Не выдержав моего бесполезного ёрзанья, Катя строго отчеканила...
     -Матрац на пол!
     Прикрыв свой срам простынкой, я послушно выполнил приказ.
     Катерина повела себя неординарно. Наверно, высмотрела в каком-нибудь голливудском синематографе. Подойдя к окну, она вылила на голову полный чайник воды.
     Меньше всего хотелось в тот зимний вечер принимать холодный душ. Но Катя считала, что это придаст нашим отношениям особенную изюминку, и меня не спрашивала.
     Навалилась сверху - дышать стало трудно. Сказывалась разница в весовых категориях. Я робко предложил сменить позу. Не помогло... жёсткий ковёр натирал колени.
     Поднялись ко мне. Новая кровать и три матраца вселили уже угасшую, было, веру в успех. Мы опять сплелись в порыве буйной страсти.
     Поначалу всё шло удачно. В некоторых моментах я даже получал удовольствие. Когда за спиной неожиданно раздался звук рвущейся бумаги.
     Я обернулся. Моя сексуальная дьяволица задела ногой висевшую на стене карту Соединённых Штатов.
     Что это была за карта! Месяц назад мне подарила её одна американка. В тот день я ходил по всему общежитию под впечатлением. Хвастался. Неоднократно рассказывал, как я шутил, и как она смеялась. Зазывал каждого встречного к себе в комнату оценить презент. Короче, всем надоел.
     Теперь на месте Нью-Йорка с Вашингтоном виднелись пожелтевшие от времени обои.
     -Залезай на стол!
     Катерина распласталась в ожидании, чему-то глупо улыбаясь. Я заработал, как энерджайзер. С тройной скоростью и силой.
     Тикали часики. По стенке пробежал таракан. Катюша стонала в такт.
     Хрясь!!!
     -Єгор, будь обережн_ше з лампою, добре? Вона знайомих моєї сестри,- такое напутствие выдал мне сосед Толик, уезжая на праздники домой.
     -Не суетись, Толян,- успокоил я его.- Всё под контролем...
     ...Лампа лежала скрюченная на полу и не подавала признаков жизни. Как потом выяснилось, её вообще не стало...
     Я проводил Катю к двери. Усталость навевала сон.
     -При желании заходи.
     Она поглядела на меня сверху вниз, поправила на халате пояс и охрипшим голосом проскрипела...
     -А ты злой, зайчуган.
     Я закрыл дверь. Посмотрел на разбитую комнату, затем на свои окровавленные колени и, уже укутываясь в пуховое одеяло, прошептал...
     - Да, милая, я такой!